Проблемы соотношения и взаимосвязи понятий«Система права», «Правовая система», «Правовая семья» Текст научной статьи по специальности «Право»

Место правовой системы Российской Федерации среди основных правовых семей современности

Болдыш А. Ю. Место правовой системы Российской Федерации среди основных правовых семей современности // Научно-методический электронный журнал «Концепт». – 2014. – Т. 26. – С. 371–375. – URL: http://e-koncept.ru/2014/64375.htm.

Аннотация. Статья посвящена рассмотрению положения правовой системы Российской Федерации среди основных правовых семей современности. Анализ правовой системы Российской Федерации как составной части романо-германской правовой семьи, а также как самостоятельной и самобытной правовой семьи.

Аннотация. Статья посвящена рассмотрению положения правовой системы Российской Федерации среди основных правовых семей современности. Анализ правовой системы Российской Федерации как составной части романо-германской правовой семьи, а также как самостоятельной и самобытной правовой семьи.
Ключевые слова: правовая система, правовые традиции, правовые семьи, источники права, судебные прецеденты.

Любая система эволюционирует; под воздействием различных факторов в ней что-то меняется, а что-то сохраняется, правовые системы не являются исключением. Двигателем эволюции российской правовой системы, помимо внешних условий, несомненно, стали ее собственные исторические предпосылки.

На сегодняшний день в мире существует множество правовых семей, таких как: романо-германская, англосаксонская, мусульманская, китайская, африканская, а также существовавшая до начала 1990 годов социалистическая. Каждая из перечисленных правовых семей имеет присущие им особые характеристики. Различные национальные системы права включают сходные отрасли права, которые делятся на близкие по своему содержанию правовые институты, объединяющие группу однородных норм права.

В рамках проводимого исследования, следует рассмотреть наиболее крупные правовые семьи, а именно англосаксонскую и романо-германскую. Так, указанные правовые традиции лежат у истоков формирования рыночной экономики в странах европейской цивилизации.

Существенные различия между традициями англосаксонской и романо-германской правовых семей предопределены разными историческими путями их развития.

Романо-германская правовая семья включает в себя правовые конструкции и традиции, присущие римскому праву и имеет ряд структурных и технико-юридических особенностей, которые восходят к средневековым правовым традициям. В романо-германской правовой семье, в отличие от англосаксонской, решающую роль играет не судебная практика, а законодательные и иные нормативные акты королей, в том числе акты, основанные на рецепции римского права. Именно закон, а не судебная практика в романо-германской правовой семье выступил основополагающим инструментом, направленным на создание единого правового порядка и режима законности. в романо-германской правовой семье любое решение суда должно было основываться на писаном праве, на законе, а не на судебных решениях. [1]

Исторические корни романо-германской правовой системы происходят из древнеримского права. В XII – XIII (период раннего средневековья) и в эпоху Ренессанса, наука континентальной Европы путем рецепции восприняла и адаптировала римское право времен императора Юстиниана. Изменения социально-экономических условий жизни сообщества явилось причиной такой революции в праве. И прежде всего речь о зарождении капиталистического способа производства, замене натурального хозяйства товарно-денежным, всплеске экономической активности, росте городов, развитии ремесел, торговли.[2]

Особое влияние на развитие романо-германской правовой семьи оказало право Германии, по сути, указанная правовая семья стала синтезом германского права и римского права, слившись в единую правовую систему.[3]

Так, феодальное право кастового, вассально-крепостного типа устарело и не отвечало предъявляемым требованиям рыночной и конкурентной экономики. Требовалось право, основанное на формально-юридическом равенстве и личной свободе субъектов. Указанные требования правоведам удалось найти в римском частном праве, а именно, о той его части, которая распространялась на так называемых свободных граждан, но не рабов.[4] Именно в связи с этим римское частное право было приспособлено к новым условиям.

В странах континентальной системы сложились специальные юридические конструкции, обеспечивающие признание верховенства закона. Закон рассматривался здесь как акт верховной власти, наделенный правом устанавливать нормы, имеющие высшую юридическую силу.

Специфической чертой романо-германской правовой семьи является кодификация, которая рассматривается как необходимое условие отраслевой организации правовых норм. Они играют важную роль в системе источников права обладая юридической силой обычного закона, однако, по существу занимают центральное место и играют ведущую роль в соответствующей отрасли законодательства. [5]

В кодификациях, составленных в XIX в., в рамках романо-германской системы права, было реализовано пожелание Вольтера, высказанное им еще в XVIII в.: «Давайте сделаем все законы ясными, единообразными и точными». [6]

Обычай в романо-германской правовой системе играет лишь вспомогательную роль, дополняя в необходимых случаях действующее законодательство.

Романо-германская система права отличается от англосаксонской системы не только по своим источникам, но и по внутренней структуре, по основным правовым институтам, конструкциям, по юридической технике. Сама правовая норма рассматривается как абстрактное предписание, как высшее правило поведения для граждан и государственных органов. Многие структурные особенности права континентальной системы проистекают еще из переработанного при­менительно к новым условиям римского права. [7] Так, для стран континентальной системы, как и для римского права, характерно деление права на публичное и частное. Первое связано с публичным, общественным интересом и соединя­ет частных лиц под эгидой государственной власти в единый коллектив «ради блага всего общества». Второе ориентировано на отдельных индивидов и связывает частных лиц в процессе защиты своих личных интересов, в том числе от не требующегося в этой сфере государственного вмешательства.[8]

В научной литературе вопрос о статусе, месте и роли российской правовой системы среди других правовых систем, как правило, отдельно не возникал, а рассматривался лишь в общем контексте социалистической правовой семьи в целом. При этом особое внимание в данной правовой семье уделялось преимущественно советскому праву.

Правовая система Советского Союза, а вместе с ней и Российской Федерации, постоянно оказывала огромное влияние не только на процесс возникновения и становления социалистической правовой семьи, но и на процесс ее дальнейшего развития и совершенствования. [9]

Начало 90-х годов ознаменовалось распадом СССР, содружества социалистических государств и коренными изменениями в правовой системе государства.[10] Наряду со многими вопросами, возникавшими при попытках характеризовать российское право, довольно часто поднимался вопрос о природе и характере российской правовой системы, и главным образом о ее месте и роли среди других правовых систем.

В отечественной научной литературе рассматривался вопрос о том, сохранила ли правовая российская правовая система свой самостоятельный, самобытный характер или же теперь является составной частью романо-германской правовой семьи.

Выдвигались самые разнообразные точки зрения, одной из которых стало то, что российская правовая система, будучи ядром, основой прежней социалистической правовой семьи, сохраняет свой относительно самостоятельный характер и не принадлежит ни к какой другой правовой семье, исходя из того, что российское право как важнейшая составная часть социалистического права обладает весомыми особенностями по сравнению с другими правовыми семьями и не может быть отнесена к одной определенной правовой семье.[11]

С другой точки зрения российская правовая система всегда была и остается составной частью романо-германской семьи.

По мнению Р. Давид, К. Жоффре-Спинози Россия всегда «входила в романо-германскую правовую семью». «Русская юридическая наука, многое заимствовала из византийского права, то есть из римского права, и из стран континентальной Европы, придерживающихся романской системы», но не смотря на свои утверждения не упускают факт того, что «существовали оригинальные русские обычаи и акты», как существовали в XVIII в. оригинальные французские и немецкие обычаи и ордонансы, но так же, как во Франции и в Германии в XVIII веке, «в России не было другой правовой науки, кроме романской. Категории русского права – это категории романской системы». Концепцией права, принятая в российских юридической практике, была романской концепцией. Также, по мнению вышеуказанных ученых российское право «отошло от казуистического типа права». В силу этого «русский юрист не считал право продуктом судебной практики». Норму права он рассматривал так же, как это делали французские и немецкие юристы, в качестве нормы поведения, предписываемого индивидам, «формулировать которую надлежит доктрине или законодателю, а не судье».[12]

И, при обсуждении вопросов, касающихся роли судебной практики в правовой системе России при решении вопроса о том, создает ли российский Конституционный Суд прецедент или не создает часто возникают разногласия.

Среди аргументов, позволяющих судить о принадлежности современного российского права к романо-германскому праву, или, по крайней мере, о значительном их сходстве, называются, прежде всего, влияние римского права на процесс становления и развития российского права и романо-германской правовой семьи. [13] Это, несомненно, уже изначально сближает российское право с континентальным, подчеркивает близость его с романо-германской правовой семьей и отдаленность от других правовых семей.

В защиту мнения о том, что российское право является в основном прямым порождением, продуктом рецепции римского права ставится то, что истоки его кроются именно в римском праве, в византийской традиции, и что рецепция римского права как на Западе, так и в России была не только исторической необходимостью, но и фактором прогресса.[14]

Однако, при обобщении имеющихся материалов, возможно отметить, что российское гражданское право почти никогда не использовало законодательные решения римского права напрямую, а заимствовало, прежде всего, идеи, суть решений, вырабатывая на их базе собственные юридические конструкции. Прямой рецепции римского права в российское право выявить невозможно.

Идеи, принципы, отдельные нормы и даже институты римского права оказали определенное влияние на значительные российские законодательные акты такие, как: Русская Правда (XI в.), Судебник 1497 г., Соборное уложение царя Алексея Михайловича (1649), Свод законов (1832) и т.д.[15]

Однако, вхождение русского права в романо-германскую правовую семью произошло в петровское время политически, но не культурно.[16] С тех пор русское право проделало длительную и весьма сложную эволюцию.

И, по мере либерализации постсоветского общества интерес к римскому праву в России возрастал. Этот факт связан с тем, что римское право является «одним из важнейших элементов мировой культуры, утрата которого отрицательно сказалась бы на культурном уровне живущих и будущих поколений людей».[17]

Интерес в России к римскому праву, историческое, культурное и иное влияние римского права на процесс становления и развития российского права, несомненно, сближает его с основанным на базе римского права романо-германским правом, но не означает идентичность их так называемых «римских корней».

Итак, когда речь идет о воздействии римского права на российское право, последнее по отношению к первому выступает не как родственное, внутриродовое или внутритиповое явление, а как внешнее, и в ряде отношений даже чуждое право.[18]

Отмечая общность, а именно, некоторое сходство российского и романо-германского права по признаку воздействия на них римского права, невозможно не заметить и весьма существенных различий их в этом отношении.

Преимущественно кодифицированный характер российского законодательства, которое сравнимо в этом отношении с романо-германским правом, последовательность и преемственность процесса кодификации российского права, среди общих признаков и черт, сближающих российское право с романо-германским, выступает и их доктринальный характер.

Закону в романо-германской правовой семье и в российском праве отдается приоритет. Так, в странах романо-германской правовой семьи значение закона видят в том, что он является «наиболее ясным и удобным способом выражения норм права», в социалистических странах значение закона усматривается в том, что он является «наиболее естественным способом создания права, которое при этом отождествляется с волей правящих».[19]

Таким образом, несмотря на то, что между актами, «исходящими от властей» (различными источниками права) и, в первую очередь, между законами России и стран романо-германского права существует внешнее сходство, между ними нет глубинной, внутренней связи, «генетической» однородности и единства.

Вопрос о российской правовой системе как целостном и самостоятельном культурно-историческом феномене в самой своей постановке не является простым. Сложность российской правовой системы имеет наиболее трудное, далеко не выясненное выражение в сфере права и правового регулирования.

Говоря о типологической индивидуальности российской правовой системы, следует отметить, что в отечественном правовом регулировании существуют культурные особенности, это принципиальные вопросы для проведения преобразований в правовой сфере, определения путей развития отечественной правовой культуры.

Сегодня, во многом определилось, что исторические пути развития русской государственности, русской культуры, русского экономического и правового уклада пролегли далеко не в русле западных обществ и на это, вероятно, есть свои фундаментальные причины, не исчерпывающиеся субъективной волей тех или иных лиц или политических группировок.

Правовая система является подлинно человеческой организацией, которая не может рассматриваться лишь как совокупность инструментов «обеспечения» прав, приданных этим правам политической силой в лице государства.[20]

Фундаментальная особенность российской правовой системы состоит в том, что «она специфицируется не формой, а смыслом юридических институтов и явлений, внешне вполне повторяющих рельеф континентальных правовых структур. При всей формальной схожести и одноименности, в России эти структуры глубоко самостоятельны и часто даже диаметральны по своему смыслу тем социальным целям и мотивам, которые в них вкладываются в странах романо-германской правовой традиции».[21]

В романо-германском варианте российское право, между тем, не могло обрести системной целостности с западным правовым миром, интегрироваться в него. Поэтому оно всегда символизировало какую-то постоянную незавершенность, «неразвитость», по сравнению с европейскими оригиналами, что вызывало перманентное искушение власти довершить ассимиляцию русского права с Западом волевыми, политическими методами.

Ошибочность механического «включения» российского правового мира в романо-германскую правовую семью состоит в том, что в этом случае игнорируется достаточно уже установленный наукой факт различия российской и романо-германской цивилизаций, которые, хотя и близки своими чертами, происхождением, некоторыми аспектами исторического пути, но, тем не менее, принадлежат к различным культурным типам с самостоятельными традициями.[22]

Утверждение о самостоятельности российской правовой традиции, подход к современной правовой системе России как целостному культурно-историческому феномену, требуют решения вопроса о статусе в этой традиции советской правовой системы.

Рецепция Россией различных правовых доктрин является примером исключительных способностей русского правового сознания к системной адаптации инокультурных правовых ценностей. Специфика российской правовой системы во многом определяется тем, что Россия — страна оригинального синтеза культур. В ее правовой системе имеются много заимствованных, «внедренных» юридических форм, которые, однако, получили самобытную, часто весьма необычную правовую транскрипцию и новый по отношению к оригиналам духовный смысл.[23] Этим объясняется то обстоятельство, что в российской правовой системе более чем в других правовых системах имеется множество пограничных, нетипичных, межвидовых, нетрадиционных юридических форм, которые в совокупности создают специфический правовой контекст, нешаблонный и не укладывающийся в рамки никакой известной правовой семьи. Русский правовой тип является самостоятельной альтернативой романо-германской и англо-саксонской правовым культурам.[24]

Правопознание людей всегда движимо социокультурной реальностью. На каждое из увлечений той или иной правовой идеологией российская правовая система вырабатывает свой компенсаторный механизм, приводящий ее в состояние равновесия с более широким социально-культурным контекстом.

Право, как известно, делает общество пригодным для жизни, оно есть одна из форм жизнедеятельности людей. Семья общего права, романо-германская правовая семья, семья мусульманского права, славянская правовая семья — все это результаты не произвольных установлений законодателя, а юридические измерения жизненных укладов соответствующих культур, этносов, исторических путей их развития, судьбы.

Консервативные элементы русской правовой системы позволили ей в беспрецедентных условиях внешнего влияния, сохранить свои источники и исторические характеристики, которые ныне выступают частью мощного процесса политического и культурного обновления России.

Юридическая наука должна помочь развитию этого процесса. Нуждается в изучении вопрос о параметрах правовой системы, не получивший пока целостной, концептуальной постановки. Вся правовая информация собирается несистемно и привязана к ведомственной принадлежности соответствующих подразделений. Это лишает ее глубины и объемности, и, следовательно, не позволяет иметь необходимые репрезентативные и достаточно информативные данные о происходящих процессах. Без этого невозможно не только осуществлять управленческое воздействие, но и вести полноценные научные исследования российской правовой системы как целостного явления.[25]

Требуется сведение данных о правовой принадлежности Российской Федерации к единой методологии, что позволит иметь всеобъемлющее представление о российской правовой системе, ее состоянии и динамике.

Необходимо постепенно адаптироваться в мысли о самостоятельности российской правовой системы, об образовании ею собственного кластера на правовой карте мира. Это понимание постепенно вырабатывается и рефлектируется российской юридической наукой и практикой, культурным правосознанием, в том числе в сфере юридического образования.

До тех пор, пока не сложится системное видение концепции российской правовой культуры и российской правовой системы как элементов духовного уклада страны, будет сохраняться и воспроизводиться иллюзия правовой отсталости России, наносящая стране колоссальный моральный ущерб, подрывающая ее правопорядок и правосознание граждан.

Ссылки на источники:
1. История государства и права зарубежных стран. Ч. 2 // Под ред. Н.А. Крашенинниковой и О.А. Жидкова. М.: Норма, 1999.
2. Саидов А.Х. Введение в сравнительное правоведение. // М., 1988.
3. Покровский И.А. История римского права. // СПб.1918.
4. Муромцев С.А. О консерватизме римской юриспруденции. // М, 1875.
5. Томсинов В.А. О сущности явления, называемого рецепцией римского права // Вестник МГУ. Серия право. 1998. № 4.
6. Аннерс Э. История европейского права. // М.: Наука, 1994.
7. Гурова Т.В. Актуальные проблемы теории источников права. // Тольятти, 2001.
8. Бержель Ж.Л. Общая теория права. // М.: NOTA BENE, 2000.
9. Кнапп В. Крупные системы права в современном мире // Сравнительное правоведение. М., 1978.
10. Булошников М.Я., Окуньков Л.А., Орловский Ю.П., Тихомиров Ю.А.: Российское законодательство: проблемы и перспективы. // Издание, Издательство БЕК, М., 1995.
11. Бердяев Н.А. Русская идея Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века // Вопросы философии. 1990. №1.
12. Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. // М.: Международныеотношения, 1997.
13. Суханов Е.А., Кофанов Л.Л. Влияние римского права на новый Гражданский Кодекс Российской Федерации // Древнее право. 1999. № 1 (4).
14. Княгин В.Н. Место правовой системы, основанной на законе, среди иных правовых систем // Екатеринбург, 1992.
15. Синюков В.Н. Российская правовая система. 2-е изд. // М., Издательство Норма, 2010.
16. Цвайгерт К., Кётц Х. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права. В 2-х томах. // М.: Международные отношения, 1998. Т.1.
17. Чекин А.Н., Акимов А.Н. Романо-германская правовая семья // История государства и права. 2006. №10.
18. Чертова Н.А. Сравнительное правоведение. Правовые системы и правовые семьи. // Архангельск: Правда Севера, 2002.
19. Покровский И.А. История римского права. // М.: Статут, 2004.
20. Марченко М.Н. Особенности судебного прецедента в системе романо-германского права // Государство и право. 2006. №8.
21. Лярская Н.С. Правовые системы и экономика: сравнение англосаксонского и романо-германского права // Экономическая теория преступлений и наказаний. №6. 2000.
22. Бердяев Н.А. Русская идея Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века // Вопросы философии. 1990. №1.
23. Щапов Я.Н. Римское право на Руси до XVI в. // Феодализм в России. М, 1987.
24. Кох Харальд. Международное частное право и сравнительное правоведение. // М: Междунар. отношения, 2001.
25. Проблемы теории государства и права. Учебник под ред. проф. С.С. Алексеева. // М. Юрид. лит.

Anastasia Boldysh
Administration Izluchinsk, Izluchinsk, Khanty-Mansiysk autonomous okrug – Ugra
The place of the legal system of the Russian Federation of the principal legal systems of modernity
Abstract. The article considers the legal system of the Russian Federation of the principal legal systems of today. Analysis of the legal system of the Russian Federation as a part of the Roman-Germanic legal family, as well as an independent phenomenon in the ranks of modern legal systems.
Keywords. legal system, legal traditions, legal families, sources of law, judicial precedents.

Проблемы соотношения и взаимосвязи понятий«Система права», «Правовая система», «Правовая семья» Текст научной статьи по специальности «Право»

Исследование посвящено рассмотрению понятия, компонентов, составляющих содержание категорий « система права», « правовая система », « правовая семья », а также проблеме их соотношения и взаимосвязи. Приводятся точки зрения ученых, исследующих данные правовые категории. На основе проводимого анализа определения и содержания понятий « система права», « правовая система », « правовая семья » проводится разграничение между данными понятиями и устанавливается их соотношение.

Похожие темы научных работ по праву , автор научной работы — Цагова Изабелла Аминовна

2. 4. Некоторые аспекты в вопросе определения, содержания и соотношения терминов «Система права» и «Правовая система»

Problems of the interrelation and the relationship of concepts «system of law», «legal system», «Legal family»

The research is devoted to the consideration of the concepts of components that constitutes the categories of «The System Of Law «, » Legal System «, «Family Law» and the problem of their relations and interactions. The terms of scientists who explore these legal categories are given below. On the basis of the analysis of the definition and the concept of «The System Of Law», » Legal System «, «Family Law», distinguish and their relationship among these concept are worked out.

Текст научной работы на тему «Проблемы соотношения и взаимосвязи понятий«Система права», «Правовая система», «Правовая семья»»

В правовой науке до настоящего времени продолжаются дискуссии, касающиеся соотношения и взаимосвязи понятий «система права», «правовая система» «правовая семья», а также элементов, наполняющих содержание этих правовых категорий.

Вследствие того, что в отдельных случаях термины «правовая система» и «система права» рассматриваются синонимично, необходимо разграничить эти два понятия. Как отмечал С.Ю. Марочкин, в общей теории права можно было встретить ошибочное отождествление понятий «правовая система» и «система права», а также объявление международного права отраслью или частью внутреннего права России [1, с. 6-11].

По его мнению, долгое время внимание было, в основном, сконцентрировано на анализе внутренней структуры системы международного права как особой области права, и поэтому не усматривалось различия между системой международного права и международно-правовой системой, а соответствующие понятия употреблялись как равнозначные [1, с. 12].

В переводе с греческого термин «система» (8у8Іеша) означает целое, составленное из частей. Причем эту систему отличает непротиворечивость, взаимозависимость, упорядоченность ее элементов, каждая из которых выполняет определенную функцию, а вместе они обеспечивают существование системы.

Под системой права понимается определенная внутренняя его структура (строение, организация), которая складывается объективно как отражение реально существующих и развивающихся общественных отношений. Она — не результат произвольного усмотрения законодателя, а своего рода слепок с действительности. Фактический социальный строй общества, государства определяет в конечном счете ту или иную систему права, его отрасли, институты, другие подразделения. Система права показывает, из каких частей, элементов состоит право и как они соотносятся между собой.

Система права как целостное образование охватывает все нормы, действующие в той или иной стране, и представляет собой сложный многоуровневый комплекс.

Если источники права в собственно юридическом смысле являются внешней стороной формы права, то внутренняя сторона формы права предусматривает собой сложную систему строения права, т.е. систему права [2, с. 203].

В отечественной юриспруденции традиционно под системой права понимают совокупность существующих в стране юридических норм и их подразделение на относительно самостоятельные части — отрасли права и институты, регулирующие обособленные группы общественных отношений [3, с. 231].

Как отмечает И.Н. Сенякин: «Система права по его содержанию — это внутренняя структура права, соответствующая характеру регулируемых им общественных отношений» [4, с. 204].

Схожей точки зрения придерживается Н.Н. Воп- ленко, в интерпретации которого система права представляет собой «объективно обусловленное системой общественных отношений внутреннее строение права, выражающееся в объединении и расположении нормативного материала по институтам и отраслям права» [5, с. 33-48].

С.С. Алексеев под системой права подразумевает «отдельные нормативные положения, правовые институты, отрасли права и их объединения» [6, с. 102].

Рассмотренные выше теории позволяют сделать следующее заключение: система права есть обусловленное системой общественных отношений внутреннее строение права, выражающееся в объединении и расположении нормативного материала по институтам и отраслям права.

Большинство ученых придерживаются той точки зрения, что система права — это обусловленная экономическим и социальным строем структура права, выражающая внутреннюю согласованность и единство юридических норм и одновременно их разделение на соответствующие отрасли и институты. При характеристике системы права необходимо помнить, что она представляет собой явление объективного характера, складывающееся не произвольно, а в связи с системой существующих общественных отношений [7, с. 333].

Характеристика системы права предполагает наличие непосредственной связи форм (источников) права с факторами экономического, политического и идейно-нравственного характера. При этом право в соотношении с экономикой выступает в первую очередь как правоотношения, в соотношении с политикой — как закон, а в соотношении с нравственными воззрениями, идеологией и иными духовными категориями — как правосознание. Правоотношения представляют собой конкретную форму, а нормы права и правосознание — абстрактные формы права. Сочетание этих трех форм права и образует некие разноуровневые, но единые образования, оформляющиеся в правовую систему.

Таким образом, «система права» и «правовая система» — это несовпадающие понятия. В первом случае речь идет, как указано выше, о внутреннем строении права, взятом в качестве отдельного явления, а во втором — о правовой организации всего общества, совокупности всех юридических средств, институтов, учреждений, существующих и функционирующих в государстве. Система права выступает лишь одним из слагаемых правовой системы, ее центральным элементом [8, с. 98].

Специалист по данной проблеме В.Н. Карташов определяет правовую систему как «единый комплекс органически взаимосвязанных и взаимодействующих между собой правовых явлений (права, правосознания, юридической практики и т.п.), с помощью которого осуществляется целенаправленное воздействие на поведение людей, их коллективов и организаций и юридическое обеспечение (обслуживание) разнообразных сфер общественной жизни [9, с. 49].

Как отмечает Н.И. Матузов: «Под правовой системой понимается совокупность внутренне согласованных, взаимосвязанных, социально однородных юридических средств (явлений), с помощью которых публичная власть оказывает регулятивно-организующее и стабилизирующее воздействие на общественные отношения, поведение людей и их объединений (закрепление, регулирование, дозволение, связывание, запрещение, убеждение и принуждение, стимулирование и ограничение, превенция, санкции, ответственность и т.д.)» [8, с. 98-103].

Право — ядро и нормативная основа правовой системы, ее связующее и цементирующее звено. Они соотносятся друг с другом как часть и целое. По характеру права в данном обществе легко можно судить о сущности всей правовой системы этого общества, правовой политике и правовой идеологии государства. Помимо права как стержневого элемента, правовая система включает в себя множество других слагаемых: «правотворчество, правосудие, юридическую практику, нормативные,

правоприменительные и правотолкующие акты, правоотношения, субъективные права и обязанности, правовые учреждения (суды, прокуратура, адвокатура), законность, ответственность, механизмы правового регулирования, правосознание и др.» [8, с. 98-103].

На наш взгляд, особо значимыми чертами понятия правовой системы являются: ее глобальный характер, системная связанность содержания, национально-исторические особенности, выражение внутренних закономерностей развития правовой жизни. Это позволяет определить правовую систему как объективно сложившуюся национально-историческую систему права, его норм, институтов и отраслей, а также источников и юридических учреждений (органов), характеризующуюся своеобразием развития правосознания и юридической практики.

Ю.А. Тихомиров предложил свою концепцию понимания правовой системы и включил «четыре группы элементов:

а) правопонимание — правовые взгляды, правосознание, правовая культура, правовые теории и концепции, а также правовой нигилизм;

б) правотворчество как познавательный и процессуально оформленный способ подготовки и принятия законов и иных правовых актов;

в) правовой массив — структурно оформленную совокупность официально принятых и взаимосвязанных правовых актов;

г) правоприменение — способы реализации правовых актов и обеспечения законности» [10, с. 6].

Мы считаем, указанный подход хотя в целом и описывает «правовую систему», вместе с тем не

дает целостного представления о сущности данного явления. Важно отметить, что правовая система является комплексным явлением, способным описать не только внешнюю сторону права, но и его содержательные аспекты.

С.С. Алексеев считает, что правовая система — «. это все позитивное право, рассматриваемое в единстве с другими активными элементами правовой действительности — правовой идеологией и судебной (юридической) практикой» [11, с. 47]. Такой подход можно назвать оправданным, поскольку он позволяет комплексно оценить многогранное явление «правовой системы», не останавливаясь исключительно на отдельных проблемах внешнего выражения правовых норм.

С точки зрения Н.И. Матузова, «. правовая система охватывает весь юридический аппарат, всю юридическую деятельность, осуществляемую в разных формах» [12, с. 18-19].

Такого же мнения придерживается и С.В. Поленина, утверждающая, что согласно сложившемуся в науке представлению «. понятие “правовая система” включает всю совокупность правовых феноменов, в том числе правореализацию, правосознание, правовую культуру и другие» [13, с. 4].

А.В. Малько также указывает, что понятие «правовая система» призвано выражать комплексную оценку юридической сферы жизни конкретного общества и включает, помимо права, юридической практики и господствующей правовой идеологии, такие элементы, как правотворчество, правоотношения, правовые учреждения, законность и др. [14, с. 120].

На наш взгляд, определение, данное О.П. Личичан и М.Г. Тирских, в наибольшей степени раскрывает сущность правовой системы. Под правовой системой следует понимать «. комплекс социально-юридических компонентов, отражающих сущностные характеристики права, характеризующихся относительной самостоятельностью, стабильностью и качественной определенностью и включающих: нормативно-правовую сферу, характеризующую особенности внешнего и внутреннего строения права; идеологическую сферу, определяющую особенности правотворчества, правоприменения и толкования права в стране; и, наконец, идеологическую сферу, включающую правовую идеологию и правовую культуру общества». Такой подход к пониманию термина «правовая система» позволяет выявить его основополагающую функцию — выступать в качестве комплексной характеристики, описывающей состояние права и правовых явлений в государстве, и определить его основные элементы, достаточно четко обозначенные для того, чтобы выступать в качестве критерия оценки тех или иных правовых явлений на предмет их конфликтности с общими характеристиками правовой системы [15, с. 27-32].

Исходя из вышеизложенного следует, что если под системой права, как было отмечено выше, понимаются внутреннее строение, определенный порядок организации и расположение составляющих ее частей, то под правовой системой разумеется вся правовая структура страны, всего общества, складывающаяся из совокупности юридических средств, институтов, учреждений, функционирующих в ее пределах. Это не только нормы права, но и правовая идеология, правосознание, правовая культура, правовая практика и т.п.

Правовая система каждого государства отражает закономерности развития данного общества, его исторические, национальные, культурные особенности. В настоящее время каждое государство имеет свою правовую систему, имеющую как общие черты с правовыми системами других стран, так и отличия от них, т.е. специфические особенности. В каждой стране исторически, в зависимости от национальных традиций, культуры, менталитета и других факторов социально-экономического и политического характера сложилась своя правовая система. Каждая национальная правовая система имеет особенности и характерные черты, что позволяет говорить о ее самобытности.

Однако, несмотря на свои особенности и различия, эти правовые системы имеют и общие черты, которые позволяют их объединить в так называемые «правовые семьи». Понятие «правовая семья» используется лишь для того, чтобы выявить сходства и различия правовых систем современности. На сегодняшний день различия между правом разных стран стираются, наблюдается сближение, которое обусловлено интеграционными процессами в современном мире. Правовые семьи объединяют несколько правовых систем различных государств, имеющих общие корни и основанных на одних и тех же правовых принципах и нормах. У них общие принципы правового регулирования, которые определяют их содержание. В этих правовых семьях обычно используют тождественные или сходные по своему значению юридические понятия, термины и категории, что объясняется единством их

происхождения, распространением (или же рецепцией) целых правовых институтов и норм правовой системы одной страны на другую.

Таким образом, под правовой семьей понимается определенная совокупность национальных правовых систем, объединенных общностью исторического формирования, структуры источников, принципов правового регулирования, понятийно-категориального аппарата юридической науки [16, с. 348].

Если правовая система — это своеобразная «внутренняя карта национального права», то типология (классификация) правовых систем создает своеобразную «правовую карту мира», раскрывающую специфику институтов, используемых для юридического регулирования в тех или иных странах, и показывающую, каким правовым семьям принадлежат правовые системы народов (государств) земного шара.

Право, отражая общественные отношения, их устойчивые признаки, свойства, представляет собой целостное образование, систему. Правовая система как философское понятие — это некое целостное явление, состоящее из частей (элементов), взаимосвязанных и взаимодействующих между собой. Как целое невозможно без его составляющих, так и отдельные составляющие не могут выполнять самостоятельные функции вне системы. Понятия «правовая система» и «система права» нужно различать. Первое — это взятые в единстве основные правовые явления данной страны: и собственно право, и правовая идеология, и судебная (юридическая) практика. Понятие «правовая система» имеет существенное значение для характеристики права того или иного государства, и вот в отношении той или иной страны использование понятия «национальная правовая система» очень важно потому, что в ней наряду с собственно правом могут играть определяющую роль либо судебная (юридическая) практика, либо правовая идеология, от чего, в свою очередь, зависит весь строй, «весь мир» правовых явлений.

1. Марочкин С.Ю. Действие норм международного права в правовой системе Российской Федерации. Тюмень, 1998.

2. Теория государства и права: Учеб. пособие / Под ред. В.И. Власова, Г.Б. Власовой. 2-е изд. Ростов н/Д: Феникс, 2012.

3. Общая теория государства и права / Под ред. М.Н. Марченко. М., 1998. Т. 2.

4. Сенякин И.Н. Система права и система законодательства // Общая теория государства и права. Академический курс: В 3 т. / Под ред. М.Н. Марченко. М.: Зерцало, 2001. Т. 2.

5. Вопленко Н.Н. Понятие системы права // Вестник Волгоградского государственного университета. 2006. № 8.

6. Алексеев С.С. Теория права. М., 1994.

7. Абдулаев М.И., Комаров С.А. Проблемы теории государства и права: Учебник. СПб.: Питер, 2003.

8. Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юристъ, 2001.

9. Карташов В.Н. Теория правовой системы общества: В 2 т. Ярославль: Изд-во Яросл. гос. ун-та, 2005.Т. 1.

10. Тихомиров Ю.А. Право: национальное, международное, сравнительное // Государство и право. 1999. № 8.

11. Алексеев С.С. Право: азбука — теория — философия: Опыт комплексного исследования. М., 1999.

12. Матузов Н.И. Правовая система развитого социалистического общества // Советское государство и право. 1983. № 1.

13. Поленина С.В. Российская правовая система и международное право: современные проблемы взаимодействия // Государство и право. 1996. № 2.

14. Малько А.В. Теория государства и права: Учебник. М., 2001.

15. Личичан О.П., Тирских М.Г. К вопросу о понятии правовой системы // Сибирский юридический вестник. 2008. № 2.

16. Абдулаев М.И. Теория государства и права: Учебник для высших учебных заведений. М.: Финансовый контроль, 2004.

Проблема классификации национальных правовых систем

Лушникова, В. А. Проблема классификации национальных правовых систем / В. А. Лушникова. — Текст : непосредственный // Молодой ученый. — 2016. — № 13 (117). — С. 580-582. — URL: https://moluch.ru/archive/117/32095/ (дата обращения: 27.10.2022).

Классификация — это способ упорядочивания определенного набора объектов, исходя из их существенных сходств или различий. Она способствует систематизации и ранжированию, позволяет определить связи между предметами, обозначить место и роль единичного объекта в системе.

В современном мире существует огромное количество государств и, следовательно, множество национальных правовых систем. При этом многие из них обладают существенными сходствами. Объединение национальных правовых систем в группы способствует, с одной стороны, облегчению процесса изучения правовых явлений, научной работы, познания их сущности, благодаря выявлению общих и особенных черт; с другой — позволяет совершенствовать национальные правовые системы, благодаря «обмену опытом», способствует их сближению [1, с. 7–9].

Существует большое количество классификаций правовых систем, подчас противоречивых, что делает данный вопрос одним из центральных в сравнительном правоведении. Разногласия возникают уже в самом начале: одни компаративисты считают, что следует выделить один-единственный классификационный критерий, их оппоненты настаивают на том, что для более правильного отражения реальности следует учитывать несколько критериев. Относительно характера критериев мнения также разнятся.

Итак, рассмотрим взгляды на проблему классификации наиболее видных ученых-правоведов.

Известный французский компаративист Рене Давид предлагал объединять правовые системы в семьи на основе сочетания двух критериев: идеологического и юридико-технического. Под первым он понимал религиозные и философские основания, принципы, базовые мировоззренческие установки, ценности, укоренившиеся в той или иной системе. Сюда же он относил особенности социальной, политической и экономической сфер общественной жизни. Под вторым — особенности юридической техники, правовых конструкций и понятий. При этом предпочтение он отдавал первому критерию, поскольку он отражает базовые установки, духовную составляющую правовой семьи. Юридическому критерию отводится второстепенная роль. Р. Давид выдвинул идею трихотомии, предлагая делить правовые системы на три семьи: романо-германскую, семью общего права и социалистическую. Правовые системы, не встраивающиеся в эту стройную схему, французский компаративист достаточно произвольно определил в один общий блок под названием «иные правовые системы». Хотя эти «второстепенные» системы «занимают» внушительную часть территории Земли. К. Цвайгерт и Х. Кётц упрекают Р. Давида в том, что едва ли можно объединить в один блок столь слабо связанные правовые системы, как исламское, иудейское право и право африканских стран [2, с. 72]. В заслугу Р. Давиду можно поставить то, что он одним из первых выделил в отдельную семью социалистического права. Видимо, именно поэтому в СССР наибольшее распространение получила его классификация [3, с. 61]. Важно также, что Р. Давид не претендует на универсальность предложенной им классификации, говоря о том, что у каждой классификации есть свои преимущества, каждая обусловлена достижением какой-то конкретной цели [4, с. 26]. Поддерживая идею Рене Давида об использовании идеологического и технического критериев, Раймон Леже предлагает также учитывать исторический или социологический критерий. Он подчеркивает, что объединять в одну систему страны с развитой, устойчивой правовой системой и страны, фактически ей не обладающие, не представляется возможным [5, с. 104].

Эту идею поддерживает В. А. Агафонов, отмечая, что для объединения различных правовых систем в одну группу необходима их совместимость, «юридическая эндогамия», то есть способность к органичному обмену правовыми институтами, нормами, конструкциями [6, с. 22].

К. Цвайгерт и Х. Кётц предложили деление, в основу которого был положен так называемый «правовой стиль». Под ним они понимали совокупность пяти факторов: 1) специфики происхождения и становления особенностей юридического мышления, 2) выделяющихся своим своеобразием правовых институтов, 3) их природы, 4) способов толкования, 5) идеологических факторов [2, с. 75–81]. При этом данный научный тандем делит правовые системы на «правовые круги»: романский, германский, скандинавский, англо-американский, социалистический, индусское право, исламское право, право стран Дальнего Востока. Есть критическое сомнение по поводу разделения романского и германского «кругов», так как сильных различий при их сравнении не обнаруживается. С таким же успехом можно было отделить английское право от американского; очевидно, что некоторые различия есть, но они не настолько существенны, чтобы производить деление на два круга. Примечательно в связи с этим, что романское и германское право, правда, уже в качестве подгрупп романо-германской правовой системы предлагал выделять Кристофер Осакве. По его мнению, их общность обусловлена сочетанием влияния римского права и местного обычного права, а различие заключается в том, что в романской ветви преобладающую роль сыграло римское право, тогда как в германской — обычное право отдельных земель [7, с. 67].

Сторонники марксистско-ленинской теории, не соглашаясь ни с тем, ни с другим делением, считают, что в основе деления должна лежать стадия общественно-экономического развития — формация. А. Х. Саидов, например, выделял две большие группы: страны социалистического и буржуазного права и проводил более подробную классификацию уже внутри этих блоков. Он руководствовался тремя критериями: история, система источников и их структура (то есть, каким образом происходит деление норм права на институты, отрасли и подотрасли) [8, с. 126]. В итоге в блоке буржуазного права он выделил романо-германскую, латиноамериканскую, скандинавскую, мусульманскую, семью общего права, индусскую, семью обычного права и дальневосточную правовую семью. В социалистическом блоке А. Х. Саидов не выделил дополнительных правовых семей, он говорил лишь о существовании отличающихся друг от друга правовых систем: СССР, Европы, Азии и отдельно выделил Кубу.

По мнению М. Н. Марченко, критерии, положенные в основу классификации, должны носить постоянный и объективный характер; он также отмечает, что при одновременном наличии нескольких критериев деления правовых систем на самостоятельные группы один из критериев должен носить главенствующий характер [1, с. 16].

В основе деления правовых систем на семьи, предложенного Д. Кларком и Дж. Мэрримэном, лежат правовые традиции. Они выделяют три правовые семьи: общее, цивильное и социалистическое право [9, с. 448]. Подобно Р. Давиду они относят то, что не вписалось в их схему, ко «всем остальным» правовым семьям, где можно выделить корейское, японское, китайское, африканское, исламское, индусское и иудейское право. Как видно, эти «остаточные» правовые семьи принадлежат к странам Африки, Азии и Ближнего Востока.

Французский правовед Адемар Эсмайн считал, что для того, чтобы провести качественное сравнение правовых систем не следует брать за основу законодательные различия. По его мнению, подобное сравнение некорректно, так как институты в правовых системах трудно сопоставить. Он предлагал вычленять особенности исторического развития, специфику народного менталитета и на этой основе объединять правовые системы в группы. В итоге он выделил пять таких группы: латинскую, германскую, англо-саксонскую, славянскую и мусульманскую [10, с. 451–452]. Согласно классификации А. Эйсмана, получается, что в фокусе его внимания было не право, а скорее общественный строй. Данный подход не дает ответа на вопрос, почему, например, Турцию и Японию, имеющих значительные социокультурные отличия от западноевропейских стран, принято относить к романо-германской правовой системе [6, с. 23]. Следовательно, в основу классификации все-таки должны быть положены юридические признаки. Хотя К. Цвайгерт и Х. Кётц считают, что деление, предложенное А. Эсмайном, для своего временем является прогрессивным и новаторским [2, с. 71].

Еще одну классификацию предложил итальянский правовед Уго Маттеи. Он делил все правовые системы на три группы: в первой доминирует «профессиональное право», причем право достаточно четко отделено от политики; во второй преобладает «политическое право», огромная роль принадлежит идеологии, она сильно влияет на правовую сферу; и в третьей превалирует «традиционное право», где центральную роль играет религия [11, с. 19–24].

В качестве интересного аргумента, подтверждающего тезис о том, что ни одну из существующих классификаций нельзя признать абсолютной, окончательной, утвердившейся раз и навсегда, Г. Г. Небратенко приводит яркий пример с таблицей Менделеева, показывая, что даже нечто постулируемое и кажущееся незыблемым допускает добавления новых элементов, которые в силу объективных причин не могли быть открыты ранее [3, с. 61].

Таким образом, мы видим, что в основе классификаций правовых систем большинства компаративистов лежит три критерия: 1) условия исторического развития, которые накладывают существенный отпечаток на все правовые системы, входящие в состав семьи; 2) система институтов права, их специфика; 3) структура правовых семей, позволяющая понять характер отношений между нормами, институтами, отраслями. Видимо, единого мнения выработать невозможно, поскольку каждый ученый считает существенными разные признаки. Сложность выработки универсальной классификации заключается еще и в том, что правовые систем постоянно трансформируются, заимствуют тенденции из других систем, происходит их сближение. Таким образом, становится все сложнее понять, куда отнести ту или иную систему. Представляется, что прийти к общему знаменателю в данном случае не удастся. А разнообразие точек зрения стоит рассматривать в позитивном ключе: оно позволяет взглянуть на классификацию правовых систем с различных взаимодополняющих ракурсов, как на процесс формирования из фрагментов мозаики целостной картины.

1. Марченко М. Н. Правовые системы современного мира.— М.: ИКД «Зерцало-М», 2001. — 400 с.
2. Цвайгерт К., Кётц Х. Сравнительное частное право: В 2-х тт. — Том I. Основы. Том II. Договор. Неосновательное обогащение. Деликт.— М.: Междунар. отношения, 2010. — 728 с.
3. Небратенко Г. Г. Доктринальный образ классификации правовых систем общества // Юристъ-правоведъ. 2010. № 1. С. 61–65.
4. Давид Р. Основные правовые системы современности. — М.: Прогресс, 1988.—495 с.
5. Леже Р. Великие правовые системы современности: сравнительно-правовой подход. — М.: ООО«Волтерс Клувер», 2011. — 529с.
6. Агафонов В. А. Методологические основы типологии и классификации национальных правовых систем // Юридический вестник РГЭУ. 2006. № 1. С. 21–26.
7. Осакве К. Сравнительное правоведение в схемах: Общая и Особенная части. —М.: Дело, 2002. — 464 с.
8. Саидов А. Х. Сравнительное правоведение (основные правовые системы современности). — М.: Юристъ, 2003. — 448 с.
9. Марченко М. Н. Курс сравнительного правоведения. — М.: ООО «Городец-издат», 2002. — 1068 с.
10. Esmein.A. Le Droit comparé et l’Enseignement du Droit // Congress international de droit compare. Procès-verbaux des séances et documents. — Paris.: Librairie générale de droit et de juresprudence, 1905. — рр. 437–455.
11. Husa J. Classification of Legal Families Today: Is it Time for a Memorial Hymn? // Revue internationale de droit comparé. 2004. № 1. P. 11–38.

Основные термины (генерируются автоматически): система, семья, классификация, Азия, группа, историческое развитие, основа деления, основа классификации, правовая система, СССР.

Источник https://e-koncept.ru/2014/64375.htm

Источник https://cyberleninka.ru/article/n/problemy-sootnosheniya-i-vzaimosvyazi-ponyatiy-sistema-prava-pravovaya-sistema-pravovaya-semya

Источник https://moluch.ru/archive/117/32095/